«Моей жизни угрожает опасность», – с этих слов начинается печальный рассказ Саиды, которая буквально на днях должна окончить университет. В своем посте в Инстаграм 21-летняя девушка призналась, что страдает «от физического и психологического насилия со стороны отца».

 

«У меня есть хорошие воспоминания из детства, но больше плохих, в которых отец всегда пьяный, злой и кидается на мать с кулаками, ножом или бежит за ней с охотничьим ружьём в руках», – пишет Саида и, по ее собственному признанию, трясется от паники, еле сдерживая слезы.

Проблема домашнего насилия в Дагестане намеренно вуалируется ментальными особенностями и обычаями. Многие считают рукоприкладство временным периодом в семейных отношениях: мол, необходимо переждать бурю, дабы насладиться штилем. «Стерпится – слюбится» – гласит известная поговорка, но она явно не про то, что нужно терпеть побои. С пониманием можно отнестись к некоторым ситуациям (единичным), но когда глава целого региона страны Рамзан Кадыров, комментируя предполагаемое убийство мужчины своей жены в Чечне, в риторике допускает терпимость к насилию над женщинами, это развязывает руки тем, для которых его слова являются авторитетными (а таковых немало).

Важно помнить, что мы живем в той стране, где правительство уже несколько лет подряд игнорирует закон о домашнем насилии. По данным «Левада-Центр» 24% опрошенных россиян сталкивались с домашним насилием в ближайшем окружении, в том числе в собственной семье, а 16% взрослых сталкивались с домашним насилием в детстве. Если эта тема распущена в таком масштабе, то что делать женщинам республики, в которой борьба за свои права моментально приравнивается к позору? Последнее чаще всего и является причиной железного терпения наших соотечественниц. Дагестанское общество, для которого мнение соседей важнее собственного, убеждено, что лучше вытерпеть «незначительный» прессинг, нежели ужасный и обрекающий на «вечный позор» развод. Эти устаревшие, бестолковые, а иногда и эгоистичные установки (учитывая и то, что многие молчат и не говорят о проблеме) сломали немало судеб. И сколько людей должны еще пострадать, чтобы люди это поняли?

Семейное насилие нельзя оправдать ни с религиозной, ни с социально-этической и тем более с морально-нравственной точек зрения. Это абьюз, который впоследствии скажется на человеческих поступках и личностных взглядах. Психологами доказано, что жертвы насилия очень часто сами становятся тиранами. Часто страдает и здоровье угнетенного. Люди, пережившие абьюз, сталкиваются с язвой желудка, псориазом, склонностью к суициду, увлекаются курением и алкоголизмом.

«Отец подарил мне психические расстройства: ухудшение зрения на нервной почве, язву двенадцатиперстной кишки в 7 лет, крапивницу, которая переходит

в фазу хронической, и парочку других заболеваний», – признается Саида. Признается также о своей попытке самоубийства, о которой знали только мама и близкие друзья. «Мама заливала в меня марганцовку, чтобы вывести все, чем я наглоталась, – объясняет девушка. – С той ночи я поняла, что за жизнь надо бороться».

«Я устала бояться», – заканчивает свой рассказ Саида и сообщает, что сбегает из дома. После публикации поста никто не может установить с ней связь. Это откровение обрело большой резонанс. Сотни людей не только с Кавказа, но и из центральной России, предложили ей свою помощь.

Эта проблема нуждается в огласке и в правильной интерпретации. Чтобы люди с похожими жизненными обстоятельствами были не осуждены обществом, а правильно поняты и приняты. Нужно всегда помнить, что на месте жертвы могли оказаться либо вы либо ваши близкие.

Омаров Пахрудин студент журфака ДГУ