Уже месяц как 80 врачей, медсестер, и санитарок Республиканского центра инфекционных болезней (РЦИБ) безвылазно живут на территории больницы. Под общежитие здесь перепрофилировали корпус, в котором до того лежали пациенты с гепатитом.
Сегодня республиканская «инфекционка» – этакий Черный Замок. Опорный пункт Стены, стоящей между «царством людей» и вирусом в короне. А медики – Ночной Дозор из «Игры престолов». Только это не игра, не кино и не книга. И «корона» реальная не менее опасна для носителей, чем короны королей и претендентов на Железный Трон.
Дозор Цибац Омаровой, брата Ночного Дозора (зачеркнуто), врача-инфекциониста начался 25 марта. И она сражалась уже тогда, когда наш Вестерос еще не верил во вторжение. И продолжает битву подручными средствами, ведь никакой Сэм или Джон пока не нашли оружия, способного поразить врага. Вот ее свидетельство.
Разведка
Когда поступает больные, мы собираем анамнез. Слушаем их жалобы, спрашиваем, когда все это началось, какие лекарства принимали, устанавливаем круг контактов, узнаем, куда обращались и сдавали ли мазок. Измеряем температуру, проверяем пульс, осматриваем: живот, лимфатические узлы, зев, глаза. Потом распределяем по этажам. Кто-то идет в провизорное, кто-то в реанимацию.
Почти все находятся в изолированных боксах. Несколько человек в одной палате можем разместить. Но только с подтвержденным диагнозом, с документами на руках, результатами анализов.
Образ врага
Китайцы не установили один из главных симптомов COVID – отсутствие обоняния. Это выяснили американские ученые. Сейчас, когда к нам больные поступают, я их спрашиваю, чувствуют ли они запах и вкус еды. Большинство из них говорят: «Нет». Для молодых людей отсутствие обоняния – это первые симптомы. Есть пациенты, которых ничего не беспокоит кроме одышки. Еще два симптома, характерные для любых респираторных заболеваний – температура и кашель. У некоторых он редкий, у некоторых частый. Но почти во всех случаях он сухой – редко у кого скудная мокрота. Влажного кашля нет при коронавирусе. Першение в горле еще может быть. Был пациент у нас с тошнотой, рвотой, диареей. У него тоже был COVID-19. Коронавирус маскируется под разными симптомами. Вирусная пневмония может быть вызвана любым другим вирусом тоже, например, H1N1. А ковид-пневмония вызвана именно коронавирусом.
Готовность
Страшно ли мне? Страшно бывает, когда привозят тяжелых больных, и мы знаем, что эти люди обречены. Тогда да, бывает очень страшно. Мы думаем, почему люди так глупы и не слушают, когда врачи советуют оставаться дома, соблюдать элементарные правила личной гигиены? Почему это все не соблюдается, к чему все это приведет? Ведь мы еще пика не достигли.
Читала, что ученые Бостонского университета приблизительно рассчитали пик заболеваемости для каждой из стран. И для России он придется на май. А с учетом того, что Дагестан отстает от Москвы где-то недели на две, то у нас это будет в конце мая.
Тревога
Максимальное количество пациентов, которые к нам поступили меньше чем за сутки – 78 человек. Нам сказали, что мы принимаем всех, подтвержденных, неподтвержденных. И народ поплыл в больницу. Мы в этот день вешались просто, очень устали.
Вход в больницу сейчас только по скорой помощи. Ты не можешь прийти туда с анализами, со всеми своими чемоданами. Тебя просто не пустят. Там стоит Росгвардия и все. Входа внутрь нет. Точно так же как и выхода. Человек не может выйти из больницы просто так. У него должен быть обязательно пропуск или выписка на руках.
Снаряжение
Весь этот месяц я выходила с 8 утра до 14 часов. Встаем, завтракаем и идем на смену. Защитные костюмы обязательны. Раньше у нас были хирургические халаты, они сзади застегивались. И нужна была чья-то помощь. А сейчас нам выдали комбинезоны, которые удобно надевать. На все про все уходит минут десять, может, 15. На этом удобства заканчиваются. В защите невозможно ни воды попить, ни в туалет сходить.
Костюмы многоразовые. После каждой смены они проходят дезинфекцию в специальных бачках. А там такая концентрация дезинфицирующих средств, что иногда режет глаза. После этого его застирывают. Потом он идет в дезкамеру. Оттуда – к нам. Иногда приходят ещё теплыми.
Вначале была такая проблема – мы не узнавали друг друга в этих костюмах. Спрашивали: «Ты кто?». Сейчас нам дали бейджики с именами. Мы их вешаем на шею. У врачей красные, у медсестер синие, у санитарок зеленые.
Быт
После смены расходимся по своим «номерам» в общежитии. Отдыхаем, или занимаемся научной деятельностью. Читаем, общаемся. У нас есть буфет, ванная с туалетом. Наша главврач дала технику – телевизор, стиральную машину, кофемашину. Бытовых проблем нет. Наша больница нас кормит хорошо. Плюс нам еду отправляют наши родственники, знакомые, коллеги. Еще очень много кафе и ресторанов, они доставляют нам еду за свой счет, как садака.
Родственники могут делать передачи. Оставляют у ворот, и мы забираем. Но еда должна быть в одноразовой таре. Здесь мы стараемся использовать те вещи, которые не жалко потом выбросить.
Стена
Я адаптировалась очень быстро. Да и все остальные тоже. Нам не сложно работать. Нам трудно только от того, что мы хотим домой, к своим родным. Мои дети-дошколята сейчас у моих родителей. Общаемся по видеосвязи. Они очень скучают. Им очень тяжело, труднее, чем мне.
Все-таки хочется после тяжелого рабочего дня попасть домой. Получается, что мы все время в этой атмосфере. Мы видим тех же врачей, разговоры все о пациентах. Кто-то умер, кого-то выписали. От этого устаешь, хочется сменить обстановку. Вот этого не хватает.
Я не знаю, будет ли смена и когда. Сейчас нам сказали – пока смену не ждите. Нет врачей инфекционистов. Мы работаем почти месяц уже безвылазно.
Анастасия Расулова
