«Жаркое лето» 1999 года в Дагестане началось с трагической  весточки из Агвали, райцентра Цумадинского района. 3 августа на посту «Дача», расположенном на окраине райцентра, произошло первое вооружённое столкновение.

 

Боевики открыли огонь по сотрудникам милиции, стоявшим на посту: Закарье Гусейнову и Сулейману Сапиюлаеву, а также врачу 102-й бригады МВД Магомеду Берцинаеву. Все трое погибли.

Днём ранее, в окрестностях села Гигатли, недалеко от Агвали, боевики убили милиционера Закира Султанова, который попытался помешать им войти в село.

Погибшие герои — Закарья, Сулейман, Магомед и Закир — стали первыми жертвами этой войны.

Местные жители считают, что именно их подвиг, их решительный отпор врагу,  сыграл решающую роль в начале военных действий.  Получив неожиданно жёсткий отпор, боевики  отступили  в Чечню. Однако  вскоре они зашли в республику через сёла Ботлихского района.

Закарья Гусейнов попытался остановить  колонну  боевиков и потребовать  документы. Ему ответили выстрелом. В бой вступил Сулейман Сапиюлаев, товарищ Закарьи,  но  силы  были  неравны. Оба  погибли  в  неравной  схватке.

 

«Нет  твоего  мужа  уже»

Услышав  стрельбу,  врач  Магомед  Берцинаев  выбежал  из  санитарной  палатки.  Увидев  погибших милиционеров, лежавших на земле, он  схватил  пулемёт  и  вступил  в  бой.  Говорят,  что  Магомед убил  семерых  боевиков,  но  цена  его  геройства  была  слишком  высока.  Врач  погиб,  получив  17  пулевых  ранений.

Шахризат Берцинаева, вдова Магомеда,  вспоминает  о  том  дне с  болью  и  горем.  Её  муж,  замещая  фельдшера,  вышел  на  дежурство  в  Агвали,  хотя  это  была  не  его  смена.  Он  должен  был  вернуться  домой  утром 3  августа,  но  судьба  распорядилась  иначе.

«С  утра  начались  странные  звонки  от  родственников, —  вспоминает  Шахризат. —  Сначала  звонил  дядя  Магомеда,  затем  мой  дядя,  спрашивая  о  нем,  не  посылали  ли  его  в  командировку.  Оказалось,  дядя  услышал  по  радио  о  гибели  военного  врача  с  такой  фамилией.  Потом  звонил  односельчанин  мужа…  Я  почувствовала,  что  что-то  не  так,  и  позвонила  дяде.  Спрашиваю,  что  случилось,  почему  все  сегодня  звонят?  Он  ответил,  что  Магомеда  ранили  в  руку.  Но  потом  он  сам  пришёл  к  нам  и  сказал,  что  нужно  вернуться  в  Махачкалу.  Зачем,  спрашиваю  я?  «Нет  твоего  мужа  уже»,  —  еле  выдавил  он  из  себя.  Все.  Мы  приехали  в  Махачкалу.  К  этому  времени  всех  уже  известили  о  том,  что  случилось».

 

«Умрём там, где погиб Закарья»

Пакайнат, вдова Закарьи Гусейнова, работает педагогом в средней школе Агвали. Их сыну, которому уже 25 лет, было всего семь месяцев, когда отца не стало. Закарья, как и врач Магомед, не должен был дежурить в ту смену.

Пакайнат вспоминает:

«Он уже отдыхал после дежурства, когда к нему пришёл товарищ. Сказал, что объявлена тревога, и забрал Закарью с собой. Я не думала, что его снова оставили на посту. Думала, что просто задержался в милиции. Но мне было страшно оставаться одной дома. Поэтому я забрала сына и пошла ночью к тёте мужа.

Рано утром, в семь часов, ее муж получил звонок от дяди Закарьи. Он поспешно вышел во двор. Я почувствовала неладное. Выбежала за ним и спросила: «Что случилось?». «Ничего», — ответил он. — «Закарья голоден, просит принести ему еду».

Через некоторое время в дом зашла свекровь. С криками и плачем… Так мы поняли, что случилось…»

Услышав о нападении на пост, дядя Закарьи первым бросился туда. Он не узнал племянника, лежащего лицом вниз на земле, одежду которого покрыла пыль и грязь. В тот момент он поблагодарил Аллаха за то, что Закарья не среди убитых. Видимо, он просто не мог допустить мысль о его гибели. Но одноклассник Закарьи,  пришедший на место трагедии,  указал на тело: «Вот же Закарья».

«Моего мужа боевики убили первым», — вспоминает Пакайнат, —  «пулей в лоб». Родственники говорили, что других ран не было. Я не стала смотреть на него. Хочу запомнить его здоровым, сильным, красивым. Таким он и был. Ему было всего 23 года. Я моложе его на один год. Мы прожили вместе всего год и три месяца».

Закарья очень любил математику. Мать вспоминала, как к нему приходил учитель математики, чтобы решать задачи. Поэтому Закарья поступил в политехнический институт. Но из-за пропусков был исключен, видимо, попал в дурную компанию. Позже он очень сожалел о том, что не смог закончить учёбу.

Ещё Закарья прекрасно играл в волейбол. Дома у них хранится множество грамот, которые он получил за свои спортивные достижения. А в районе часто проводятся волейбольные турниры в его честь.

Закарья не смог доучиться в политехническом институте.  Исключение из вуза заставило его пойти работать в милицию. Затем женился на Пакайнат, но ему пришлось занять деньги, чтобы оплатить калым и свадьбу.

За несколько дней до трагедии Закарья вернулся домой радостный.  Он полностью расплатился с долгом. «Теперь мы будем жить нормально, для себя», — заявил он жене.

За два часа до нападения на пост супруга и сестра напарника Закарьи пришли к нему, принесли еду. Кстати, в той суматохе его (напарника) боевики брали в плен.

Когда женщины уходили, Закарья крикнул вслед одной из них: «Патимат, ты знаешь номер нашего домашнего телефона?».  Она ответила, что да.

«Тогда позвони Пакайнат и скажи, что я её люблю», — попросил Закарья. Эти слова  прозвучали за два часа до его гибели.

Убив Закарью, Сулеймана и Магомеда, боевики ушли из Агвали. Но некоторых из них удалось поймать и убить. Потом были суды.

«Нас вызывали в качестве свидетелей. Но мне было противно туда ходить. Каждый раз, видя арестованного боевика, я заново переживала трагедию.  Сколько бы лет ни прошло, забыть это невозможно», — говорит Пакайнат.

Оказывается, услышав, что в соседнем Гигатли боевики убили милиционера Закира Султанова, мать Закарьи, воскликнула: «Бедная мать, как она это переживёт?»».

Пакайнат вспоминает: «То было очень тяжёлое время. Иногда на улицах Агвали не было видно никого, кроме милиции. Нам тоже предлагали уехать куда-нибудь, пока всё успокоится. Но мы ответили, что умрём там, где погиб Закарья».

 

P. S. На посту «Дача» установлен мемориал, увековечивший память Закарьи Гусейнова, Сулеймана Сапиюлаева и Магомеда Берцинаева. Их имена и фотографии высечены на мраморе,  напоминая о героизме,  проявленном  в  последний  день  их  жизни.

 Всех троих наградили Орденами Мужества (посмертно).

 Цумадинцы, чьи сердца полны благодарности, обращались в вышестоящие инстанции с просьбой  присвоить  им  звание  Героев  России.  

 

Зульфия Гаджиева